Но мы победили, ибо не должны тексты безвестно пропадать!
Все тексты с сайта теперь доступны в блоге по тегу «Белый Червь»
А архивная копия сайта со всем дизайном 2002 года, яваскриптами и прочими плюшками доступна здесь или здесь.

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/186371.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.

         Сейчас и только сейчас у нас есть как никогда много поводов для того,чтобы, наконец-то уверовать в то, что наука является единственной "религией", полноценной системой теорий, постулатов и законов, которая постоянно развивается, не закрывая различными догмами возможности человека. Только лишь научными методами можно понять удивительный смысл человеческого существования и понять его таким, каким он является на самом деле, а не воспринимать его таким, каким его описывают сладкие библейские басни, которые, кроме того, что ослепляют наш разум, еще и лишают нас правильной координации между силами жизни и смерти, силами увядания и силами возрождения, между естественным бытом и искусственно созданным бытием. Заставляя уверовать человека в то, что та клетка, в прутьях которой он заперт и является истинной свободой, и только в ней (в клетке) он обретет истинное счастье. Сложность желания человека
выбраться из этой клетки говорит о высшей степени развития человеческого разума, нежели "раб божий".
Можно было бы допустить такую фразу, как "религия и наука", нежели "религия или наука", если бы такой расклад довольно сильно не мешал намеченным планам так называемых "святых отцов", задумавших с помощью своих басней не только контроль над разумом, но и некоторую наживу на его беспомощности, вызванной страхом перед "высшим господом". Бойся же теперь "святой отец" ошибка макрокосмоса, грядет новая волна разряда цунами, и встала она с четырех на две не для того, чтобы,поклоняясь, повиноваться богу, а для того, чтобы самим стать этим богом. Волна идет, чтобы снять "церковную удавку" с шей государства и открыть свободный доступ кислорода к "головному мозгу" – мозговому центру государственного управления. И никакая старая педагогика не удержит новых Солдатов науки, просто не сможет удержать их от тяги к развитию и совершенно новым открытиям, пускай, даже если ради этого придется отказаться от привычных средств, более удобных только для наживы нефтяных корпораций и совершенно неподходящих для человечества и той окружающей среды, в которой оно обитает. Остается только ждать того момента, пока армия новых солдатов науки не достигнет нужных средств, с помощью которых она сможет достигнуть поставленных перед собой целей.
Этот час близок, так как не может быть того, чтобы все закончилось именно так, как не может быть того, чтобы все закончилось именно таким образом, умирая в отравленном воздухе от раковых опухолей, вызванных слишком токсичными материалами, окружающими нас, мы просто не имеем права умирать от ядерных катастроф (вроде Чернобыля), оставляя такое, по-настоящему страшное наследство нашим потомкам. Как будут рады наши следующие эволюционные формы, попав в мир, находящийся в эксплуатации радиационных отходов, как счастливы они будут, увидев еще при жизни "убежище зла". Солдаты новой науки несут жизнь, а не решают ее исход…

         Только развивая научные методы, мы сможем наконец-то докопаться до нашего истинного происхождения. Улучшит нас вера, спасет нас наука.

Белый Червь

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/186116.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.

         Спрашивай себя. Пытайся сохранить в себе то чувство, которое возникает тогда, когда находишься наедине с природой или на открытой местности, просторы которой уходят прямо за горизонт. Пытайся запечатлеть в себе то безумие, которое наступает в момент распятия мысли по линии горизонта, сгорая и испепеляясь в последних лучах уходящего солнца. Пытались два колдуна сделать подобное. Когда-то жили они на краю света. Находился тот край в части республики Яилерак, с юга связан был он с Бургом-Градом, а с севера удобно скован с Манским Муром, связан он был дорогами железными и дорогами каменными. Суров был климат там, задыхался он от недостатка мягкости и чистоты, сквозь легкую дымку розовато-золотистых тонов, постепенно переплывающих в тона золотисто-сиреневые. Верь знакам этим, написанным мной, ибо достались они мне от предков моих, чьи предки ползали в свое время в земле той, по которой ходили два колдуна. Один носил имя Конда, что означало «старинный», «прочный», другой звался Пога, и имя его значило «основание», «дно». И получалось так всегда, что не любили они друг друга, но всегда тесно связаны были и жить не могли друг без друга, всегда дополняли они самих себя, и тут же с
презрением смотрели в спину друг другу. Пожив вволю вдруг поняли колдуны, что это всего лишь забавы, играя в которые никогда и ни за что не достичь нужной глубины того состояния, которое всегда приходит после игры, но только не после игр, сыграв в которые не остается даже всадник. Тогда решили они действительно померятся силой, для этого выбрали они роли противоречивые.
         Крепкий Пога нарядил себя в черное и стал величать себя злом, мудрый Конда в платья белые и называться стал добром. Сошлись они в последний раз на самой дождливой горе в самую холодную ночь периода Осени и объяснились в последний раз перед началом. Говорить начал Пога, нарядившийся злом: «Существуют корабли необычные, по виду напоминающие судно, нос их всегда повернут к океану, но никогда корабли эти не выйдут в море, ибо не сдвинуться им с бетонного постамента, на котором они прочно стоят. Всегда знают об этом только скелеты, мрачно развешенные между мачтами, всегда помнят скелеты о том, что живут на корабле матросы крайне нищие, море и океан недоступны для них, не по карману они им, доступна для них ниша более дешевая неприхотливая, такая, как суша, например». Выслушав все это, прочный Конда ответил: «Хождение в волнах, также как и добро завоевывает сердца и дает хороший урожай, как в порочной, так и в прозрачной почве, оно растет даже на неплодородных землях. Добро идет в пищу людям. Жизнь, ее оберегание и хранение целиком зависят от добра, даже если для некоторых такой взгляд весьма неправилен. Бывает неурожай добра но, не бывает отсутствия волн».
         Кончился диалог, и начались танцы огня под дулом надвигающегося урагана, и погибло пространство, будто не было его, время остановилось, и больше ни одну из сторон не волновало то, за что боролся каждый. Спустилось удовольствие гибели, и пролилась на землю ту жажда, и разлилась она по земле, и питались зерна из земли, пропитанной жаждой, стали зерна зернами жаждущими. Зернами, жаждущими того часа, когда созреют они, и снимут их затем, чтоб не росли больше.
         И ели зерна те, дети тех, кто посадил их, и отроки тех, кто ел зерна те.

         И потекло снова время по земле той, текло оно до других времен, которые наступили. Наступил век ослепших от жажды. Слепцы эти боялись смерти своей, хотя жизнь их была куда страшнее того, чего боялись и того, чего не знали. Не видели они тех, кто сообщал им с перекрестков о том, что дети огня ждут своего часа в публичных местах, рвались они к местам тем. Но были слепы они, и по причине этой не видели они сообщающего. Пугались они от этого и закрывали свой страх жертвой невинной, которую уже как бы нашли, но еще как бы искали. Был невинный тот всего лишь запутанным судьбой, от суеты той притупилось и его зрение, не прозевали слепцы и схватили его, выдав за того, кто как бы дал жизнь детям огня и приказал им ждать часа своего. Отрицал все невинный. Но били его, чтобы он признался в том, чего не делал, содержали его изолированно, проводил он ночи там, ломали ребра ему слепцы, в голову целили. Был не единственным наш невинный, были еще и другие, более молодые и более старые (относились они, правда, к другим нарушениям и тоже были чисты). Псы слепцов не вникали в это, хватали они ближайшего и выдавали за виновного. Тем самым не отличались они от тех, с кем боролись, и не имел смысла мир их, бессмысленным был строй их, был он абсурдным – таким, в котором они жить не хотели

Белый Червь

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/186014.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.

1. СТАТУС ЧЕРВЯ мой милый друг ты обретешь только тогда когда с искаженным лицом плюнешь на страницу со стихотворениями тогда когда опустишься на колени и крестясь мелкими дрожащими крестами каясь и кланяясь холодным лбом не в более теплый пол будешь молиться возводя глаза к темному безотрадному небу усеянному блистающими выжигающими глаза звездами. И поймешь ты ужас своего наказания и никчемность своих надежд на завтра на бога на себя осознаешь ты то что больше никакие лекарства в этом никчемном мире не смогут тебе помочь станешь ты паршивой собакой без надежды. Все больше и больше будет наплывать твоя свеча в припадке безумия пьянства и наркомании но от света твоей свечи в комнате станет еще холоднее. К утру когда кожа на твоем теле покроется мелкими пупырышками а шприц снова вонзится в родимые пятна отдаст море тебе все твои мертвые жизни в которых ты когда-то жил и смерть и ад наградят тебя смертью которая была в них и бросят тебя в озеро огненное так как не ходил ты никогда по сырой земле-матушке а ползал и питался ею все свои жизни все свои бесконечные жизни. Станешь сиять ты как сверкающий меч углубляющийся во тьму в бездонную мглу веков в коридор тысячелетий и прежнее станет настоящим.

2. БОЙСЯ НАПУТСТВИЙ.

         Кто учит нас ненавидеть? Кто учит нас гордости? Кто учит нас власти? Так много вопросов и так мало ответов которых наверное было бы достаточно если бы чистые детские глаза не затмились ненавистью и жаждой всемогущества слепота которых очень часто мешает увидеть правильную дорогу единственно правильную дорогу. А вспомним как все начиналось со слов банальных и таких же неправильных слов: «в этой жизни ты станешь никем» когда-то звучавших из уст неправильных учителей которые и стали-то как раз никем.
         Кто первым испачкал чистый лист? Ответ звучит убедительно сладко это школа. Там мы впервые учились бояться учились смеяться учились неправильно сложенный мир разрушать одним взмахом руки правильным миром должен быть тот мир который был похож на остальные миры. Для относительно среднего подростка школа в Стране Теней является вот уже как лет 8-10 является более духовной школой нежели школой образовательной школой дающей материальные знания о великих открытиях великих странах великих войнах великих победах и великих поражениях. Теперь она дает корни той зарядки которая необходима для того чтобы достичь счастья. Того самого счастья которое существует только за четырьмя великими стенами отделяющими нас с тобой от свободы. Четыре стены – это величайшие открытия человечества я беру на себя смелость сказать тебе их имена. Религия массовая информация ненависть и деньги (так совпало что все они – женщины а значит способны к воспроизводству и продолжению своего рода) именно они дают нам счастье изолируют нас от свободного дикого неразумного беспорядочного мира деревьев птиц и животных.

Б.Ч.

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/185800.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.

         Маленькая серая девочка с большими белыми глазами забилась в темный угол пустой серой комнаты своей узенькой квартиры. В ее памяти остался лишь страх подаренный ей ей же самой. Нежными ручками она гладит свое тело и лишь иногда протягивает их тому кто входит в ее комнату. Но он никогда не берет их или она недостаточно их тянет. Они оба неправы но им легче уйти чем кого-то спасти. Их истинные лица надо копать большими лопатами спрятанными под большими заплатами. Это время к ней никогда не вернется оно будет качаться как старые ржавые качели. И тогда когда она встанет перед порогом своей двери она не сможет сказать ни слова. Солнечный свет разбивает стекла в ее окне начинает играть с ней на ее лице заставляя опять хотеть жить и лучше направить глаза не него и потерять их от яркого света чем потерять их от черной невзрачной серой темноты. Слезы текут по ее лицу и со временем их сменяет кровь. Она опускает голову ей снова страшно.
         Жизнь в страхе у нее два оборота. Первый – жить и продолжать бояться второй – использовать свой страх себе во благо другим во зло. Она выбрала второй вариант оказывается помимо страха наша героиня обладает еще и смелостью что часто неотличима от глупости.
         Таким образом поднимаясь на следующую ступень жизнь продолжалась. Она нашла себе заступника слепив его тело из гор той макулатуры что была когда-то написана: бумага приняла черты тела похожего на человеческое чернила расплывшиеся от влаги ее слез застыли на бледном теле и стали олицетворять собой глаза губы и ногти. И наделила она его духом обоих полов и вложила в его характер черты той грязи в которой утопал ее мир. Учителями новорожденному стали телевидение книги и отношения между религиями жизнями и страданиями. И нарекла она его именем «Белый Червь».
         Вставал он преградой на пути у каждого кто входил к ней лучшей защитой предпочитая нападение наскакивая на нож предназначенный для маленькой серой девочки.

Белый Червь

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/185542.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.

"…и всякий ужас поможет мне, потому что в нем
я найду спасение"
Б. Стокер "Дракула"

     …Недалеко мы шли, но долго. Тянулось время, расходясь с пространством. Болели ступни мои. Я взглянул направо и увидел Осень. На лице его, несмотря на тяжкую дорогу была улыбка, будто делал он это не в первый раз, проходил он путь этот не впервые, и это доставляло ему радость приятную. И был я, наверно, не первым, кто пошел с ним. Взглянул я и налево, но не оказалось там прохладного мальчика по имени Сентябрь. К моему удивлению это почему-то не взволновало меня, где-то в глубине себя я точно знал, что еще увижу этого юношу. Потому и не стал спрашивать я Осень, куда исчез сентябрь, молча шли мы дальше.
     В темноте я почти не
различал дороги, и, скорее всего, если бы мне пришлось бежать, убегать от кого-то или чего-то, я, наверное, не смог бы этого сделать, так как абсолютно не запомнил пути назад — я его просто не знал. И если отступать было некогда, оставалось только двигаться дальше.
     Холод усиливался,
путь превращался в каторжный поход, напрочь лишенный какого-либо общения.
     И вот, наконец-то,
мои до боли напряженные глаза стали различать впереди черты какого-то здания, как мне показалось, высотой оно было около 20 метров, этажей в семь. Осень шел немного впереди меня, и мне пришлось кричать ему в спину: "Что это?"
     На свой вопрос я получил ответ: "Это то, куда я веду тебя я". После таких вразумительных объяснений у меня, почему-то, стало отпадать желание задавать вопросы. Их в принципе и не было, так как интересующие меня вещи уже сами стали появляться перед моим взором.
     Во-первых, как я и предполагал, то, что я видел еще издали, вблизи оказалось семиэтажным каменным зданием, походившим по конструкции своей на какую-то огромную старую часовню, правда на главах ее, как я смог разглядеть, вместо привычных крестов красовались фигурки демонов невиданных, крылатых человеков уродливых с хвостами огромными, напоминающими скорее продолжение позвоночника, чем хвост. Из глаз их черных то ли ржавчина виднелась, то ли вправду сочилась кровь. Понял я, что кровь это, только тогда, когда капля ее упала мне на лицо, оказалось она горячей, как прикосновение огня, как большой поцелуй губ, пропитанных "огненной водой". Я тут же вскрикнул и отскочил. Отойдя от боли, я огляделся и не увидел ничего, из того, что видел лишь мгновение назад, это были всего лишь странные каменные флюгеры на каменной часовне. Никакой крови и никакой боли.
     Осень подошел к дверям и постучав них своим костлявым, но твердым кулаком, опустив голову, он стоял и послушно ждал у дверей. Затем снова постучал, но уже с заметным гневом, который он даже не пытался скрыть. Дверь наконец отворилась, я подошел к Осени, и мы вошли внутрь. Я чувствовал, что какая-то сила тянула меня туда, или просто какая-то выталкивала снаружи. Поглядев себе за спину, я ощутил, что и вправду будет намного спокойнее идти дальше, войти внутрь, нежели остаться в этой холодной, бесконечной, хищной и болезненной темноте, в которой не было пути назад.
     Как только мы вошли внутрь, дверь тут же захлопнулась за нашими спинами, издав при этом щемящий сердце скрип дверных петель. Мы снова остались в темноте, на этот раз более плотной и укрытой в этих плотных каменных стенах. Мы стали продвигаться дальше на ощупь, положившись на осязание, слух, нюх и веление сердца.
     Спотыкаясь и ударяясь о всевозможные предметы, я чувствовал, как на моем теле, словно по чьему-то приказу разрастались всяческие ушибы, царапины, синяки и порезы. О что-то острое я, наверное, серьезно разодрал левое колено, я чувствовал, как разодранные куски кожи свисали с него, обтекая выходящей кровью, она стекала по ноге, все больше и больше обнимая ее. Я ощутил, как она проникала между пальцами ног, окрашивая ногти в красный цвет. Ужасная острая боль мешала ходьбе. Наверное, Осень нашел следующую дверь, так как показался лучик света. Он взял меня под руку, открыл дверь, и мы вошли в следующее помещение.
     Следующее помещение оказалось комнатой, довольно просторной и по-своему уютной.
Входя в комнату яркий свет резанул мне глаза, некоторое время передо мной мелькали лишь силуэты, ослепительные силуэты существ, лица которых я не мог разглядеть.
И вот, наконец зрение
восстановилось, увидев, я понял, что уже сижу. И кто-то незнакомый перевязывает мне ногу. Это была женщина, женщина прекрасная на лицо, с длинными черными волосами, заплетенными в десять косичек, на конце каждой висела какая-то фигурка, я смог разглядеть лишь три — это были человек, сова и муравей. На шее у прекрасной незнакомки висели различные бусы из всевозможных косточек и камушков. Когда она закончила с перевязкой, я спросил у нее:
— Скажи, прекрасное созданье, как мне звать тебя, чтобы отблагодарить тебя за оказанную помощь?
     Прекрасная богиня вытянулась в полный рост и с мягкостью в голосе стрелы Купидона ответила: "Я та, кто не просит благодарности за сотворенную помощь, ибо жалость — порок для таких, как я, имя мне Геката".
     И только после того, как она произнесла это, я заметил насколько прекрасно ее вытянувшееся тело.
     Не видел я не одного земного существа, которое бы обладало такой идеальностью черт телесных. Любая земная женщина была бы фригидна при сравнении с этим прекрасным телом, в жилах которого, наверное, вместо крови текла жажда и похоть, разврат и вечная горячая плотская любовь. Вечно манящий экстаз горел в зрачках ее глаз непонятного цвета. В голосе ее, когда она говорила, я слышал лишь вздохи и стоны от постоянного наслаждения и вечных внутренних ласк. С ней нельзя было разговаривать, мысли разбивались, их разрушала животная сила, просыпавшаяся во мне и заставлявшая меня страстно возлюбить этот прекрасный черный цветок по имени Геката.
     Только…
     Только после того, как кто-то похлопал меня по плечу, я пришел в себя. Обернувшись, я увидел, что это Осень стоит за креслом из красной кожи, на котором сижу я. Он спросил: "Как твое самочувствие? Ты сможешь идти дальше?". Я ответил, что смогу, вот только мне нужно немного отдохнуть. Осень согласился немного переждать. Я начал осматриваться вокруг. Помимо прекрасной девушки, с которой я только что познакомился, в комнате находились еще две — одна сидела на диване, находящемся неподалеку от кресла, другая стояла где-то позади него, затаившись в полутьме с бокалом чего-то красного внутри. Осень увидел мое любопытство по поводу этих двух особ и тут же принялся представлять их мне. Ту, что сидела на диване, звали Мания, это была вторая девушка в моей жизни такой невиданной красоты, пылающей огнем. На ней было темно-синее вечернее платье с кружевами на рукавах. Рыжие волосы ее, вьющимися языками пламени спускались на грудь. Третью звали Метцтли, ее я разглядел плохо, но чувствовал ее обаятельность и грацию даже в полутьме, окутывавшей ее.
     Я принялся снова осматривать комнату, в которой мы находились. Освещение поддерживалось в ней только горящими свечами, расставленными повсюду, они стояли как в подсвечниках, так и поштучно, как мне сначала показалось, в хаотичном порядке. Стен я не видел, вместо них был занавес со всех четырех сторон, даже двери не оказалось — мы попали сюда, всего лишь отодвинув занавес. Весь он был из малиновой ткани, мягкой и теплой, пронизанной тенью в складках, которая мне казалась пятнами, плавающими по занавесу. Это, наверное, происходило от головокружения, вызванного потерей крови. Были еще песочные часы, стоявшие между креслом и диваном, высотой они были приблизительно 40 см., стояли они на подставке, так, что их можно было легко передвинуть при необходимости. Поразительно! Я совсем не замечал, как девушки передвигались, но четко видел результат их передвижения. Так, пока я оглядывался, к Мании, сидевшей на диване, присоединилась Геката, Мецтли тоже переместилась, но незначительно, потому что оставалась в полумраке. Теперь вернемся к свечам, точнее к их расположению, по мере того, как в часах оставалась 1/4 всего объема песка, я начал замечать, что свечи расположены вокруг нас, кроме того места, где стояла Мецтли. Напротив нее стоял подсвечник, т.е. прямо за моим креслом, а так же справа и слева от меня в каждом подсвечнике было по шесть свечей. Между мной и левым подсвечником, было пять свечей, стоявших по одной, с другой стороны было также. По две с каждой стороны от дивана, и одна на песочных часах. Находясь там, и смотря на эти совершенные женские тела, я все больше уходил в соблазн, но страх обилия такой красоты останавливал меня, я немел от
желания, и это опьяняло меня и неугомонно клонило в сон. Все то, что я видел, покрывалось легкими волнами и мягко расплывалось, я слышал, как огонь горит в свечах и что-то шепчет, я слышал, как воск оплавленный стекает по свече и что-то шепчет тихим умоляющим тоном. Сквозь дремоту я видел, как последняя песчинка в песочных часах упала вниз, затем я услышал голос, я увидел губы Мецтли, сказавшие: "Пора". После этих слов она прыткой кошкой прыгнула на диван, вцепившись когтями в диван, она заговорила голосами девочки,
женщины и старухи одновременно. Адская смесь звуков вырвалась из
его горла, ее речь было невозможно слышать, она сказала…

продолжение следует…

Это перепост заметки из моего блога на LJ.ROSSIA.ORG
Оригинал находится здесь: http://lj.rossia.org/users/hex_laden/185212.html
Прокомментировать заметку можно по ссылке выше.